Прибежище оскуфевших айтишников и уставших оптимистов
Если бы Георгия спросили спустя три года после отгремевшей в честь двадцатилетия выпуска гулянки — какое событие тебе больше всего запомнилось за прошедшее время? Он честно бы ответил: как я зимой в прошлом году подскользнулся на крыльце больницы и сломал копчик.
Но спросить его было некому и незачем.
Дни слились в какой-то однообразный занудный рекламный ролик зубной пасты «Блендамед». Утром проснулся, почистил зубы, пошёл на работу. Вечером пришёл с работы, почистил зубы, лёг спать. В эти минуты монотонно двигающий зубной щёткой Георгий мрачно смотрел в глаза своему отражению. И отражению явно не нравилось то, что оно видело перед собой.
Вся остальная жизнь, что протекала между утренней и вечерней чисткой зубов, не заслуживала вообще никакого внимания. Ни просмотр порно, ни выезды на рыбалку, ни пятничные одинокие пьянки — сначала в баре, потом просто дома перед телевизором.
Георгий перестал ходить на свидания. Изначально он наивно полагал, что таким методом от противного наоборот подстегнёт интерес женщин к своей персоне. Потому что когда-то читал у нашего-всё-классика «чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей». Но, видимо, классик говорил не про всех женщин в принципе, а про какую-то одну конкретную.
«Всё равно никакого выхлопа с этих свиданий», — злобно думал Георгий. — «Хоть денег на этих желудочных кофейных прошмандовок не тратить!»
Но денег, несмотря на очевидную экономию, больше почему-то не становилось. Как-то в отпуске, сидя с бутылкой «жигулёвского» на своей пропахшей вяленой воблой и дошираком кухне, Георгий задумался. Он представил, что если вот прямо сейчас он помрёт — неважно от чего, подавится куском воблы, или подскользнётся на давно не мытом полу и расшибёт голову об угол колченогого кухонного стола — о нём вспомнят не раньше, чем через месяц. Когда отпуск закончится. А до этого момента он так и будет валяться тут в синих тренировочных штанах со штрипками и дырявых носках.
От этих мыслей Георгию стало так тошно, что он решил непременно напиться, но сначала обязательно посмотреть порно. И тут зазвонил телефон с разбитым экраном (на то, чтобы купить новый, у Георгия почему-то вечно не было денег).
Звонил его однокурсник, Игорь.
— Жор, привет! — От жизнерадостного голоса Игоря Георгию захотелось швырнуть телефон об стенку, но он сдержался. — Слушай, айда сегодня в барчик? Там наши с потока собираются, оказывается, раз в месяц, шары погонять. Прикинь, у них там что-то вроде клуба! А я и не знал! Ты же вроде шары гонять любишь?
— Гош? В смысле шары гонять, дрочить? — хриплым голосом уточнил Георгий и отхлебнул пива из бутылки.
— Да чё ты несешь, дурак, что ли, — заржал Игорь. — Ну бильярд же!
— А чё-как там по деньгам, — уточнил Георгий, презирая в этот момент сам себя. Потому что у любого нормального человека первый вопрос должен был бы быть не про деньги, а — «где?», «во сколько?» или, на худой конец — «а кто будет?»
— Да нормально там, по вторникам по пятихатке с носа и стол твой на весь вечер. Ну и пиво-закусь, но тут каждый сам как хочет. Давай, сегодня в восемь, бар «одноглазый маркёр», знаешь такой? Отказ не принимается, чтобы был как штык!
Георгий положил телефон и задумался. Нет, он не думал, идти или нет — этот вопрос он для себя сразу решил положительно. А думал он о том, остались ли у него чистые трусы, и если нет, то успеют ли постиранные высохнуть до восьми вечера.